"Тихий омут"Отпуск закончился. Все дела не детективные сделаны и можно поподробнее рассказать об этой книге, в которой тишина - главное слово.
Первый мой пост - это тезисы, главным образом оставил я их для себя, чтобы не забыть о чем была речь спустя две недели отдыха, где не было не то что интернета, но и книг. Полный улет...
Рассказывая о романе, постараюсь развернуть и обосновать все тезисы, в которых светятся жгучие мысли.
1.
Полицейский психотриллер. Пять из четырех баллов. Вердон без невозможности.
Жанр романа - полицейский психологический детектив-триллер. Главный герой - детектив Марк Лэпсли, страдает редким физиологическим феноменом - все звуки, которые он слышит, имеют вкусовую окраску. Например, голос его напарницы пахнет грейпфрутом. Неплохо, могло быть и хуже... Это синестезия. И это не болезнь. Это состояние. Неизлечимое. Из-за этого Марк потерял семью. Он не ходит в театр - вал музыкальных звуков может спровоцировать всё что угодно - от удушья до тошноты. Он не смотрит телевизор, не слушает радио. Он не глух, но он не слышит. Он не работает в привычном смысле - шум полицейского участка вызывает у него во рту привкус крови. Но Марк очень хорошо думает и очень хорошо вычисляет убийц, для этого ему отвели специальный кабинет - звуконепроницаемую, "тихую" комнату, где есть главное условие успешной работы - тишина. Правда, иногда в этой келье отсыпаются уставшие от дежурств детективы. Но Марк на это смотрит снисходительно, он знает что такое служба.
Есть такие помещения, творческие убежища, вешаешь на их дверь табличку "Электрощитовая" или "Морг" - и можешь за такой дверью спать спокойно или сидеть со "стеклянной барышней" - никто не войдет, не потревожит.
В таком психофизическом изнеможении, дарованном природой, Лэпсли очень похож еще на одного "одиночку без одиночества" - Дэвида Гурни. Давид, Марк - имена из великих книг, Библия и Новый Завет. Человек идет к истине через страдания.
Почему Вердон, но без невозможности? Я прочитал не так много триллеров, чтобы лезть в их матчасть, но идейное построение у этого легиона всегда одно и тоже - в начале сумбур личного апокалипсиса убийцы, его послания-шифры, зарисовка из прошлого, затем перемещение в наше время с новыми героями, при этом убийцу автор не скрывает, главное - вплести неожиданное и страшное в самый конец. Такая жесткая конструкция присутствует и здесь. Но вот о чем я никогда не задумывался - так это о том, что есть детективные триллеры, где уже не работает старая формула - "кто, как и почему". То есть не важно
кто убийца (он известен), вообще не важно убийство (оно может быть совершено в прошлом или только готовится). Весь интерес в другой вещи - а что придумает сыщик-аналитик, чтобы поймать (вариант - опередить) убийцу? Какую разработает операцию-комбинацию? Какую смастерит мышеловку? И вот Маккрери, как и Вердон, пишет такую книгу - как детектив плетет паутину на паука. Еще не зная, с кем и с чем он столкнулся. А столкнулся он с очень хитрым, даже не умным, а очень осторожным,
тихим, практичным противником с творческой жилкой, я бы даже сказал - с фантазией. Убийство любит тишину. В этом Маккрери и Вердон похожи - в создании героя, которому природа или обстоятельства создают какие-то ирреальные условия для работы. Гурни работает с "невозможными" преступлениями, головоломками. Лэпсли - разговаривает с "тишиной", с безмолвными свидетелями: деревьями, листьями, домашними животными; он работает с ускользающими уликами, исчезающими и раздваивающимися людьми, трупами-невидимками. Но Лэпсли работает в рамках "возможного", почти домашнего, кухонного преступления.
2.
Всё началось, всё пошло не так с пробитого колеса на повороте ночной дороги. Дальше сплошной темный лес. Потом безумное чаепитие.
Никто ничего бы не раскрыл, если бы не обычная авария, занос на повороте глухой дороги. Машина съехала в кювет, пропахала лесополосу, где была неглубокая, наспех сделанная, могила. Куча листьев, не более. "Приятное и уединенное место" вскрылось, а дальше... оцепление, фотографы, эксперты. Человека похоронили, скажем так, рано... И вот тут начинает просыпаться "безмолвный свидетель", я даже хотел, чтобы Лэпсли по воле автора заблудился в лесу, осматривая место преступления, всё к этому шло - было бы хорошо и бесчеловечно. Но Лэпсли не заблудился.
"Безумное чаепитие" - это такой апофеоз посередине, пышное и красноречивое собрание немых обвинителей, описанное Маккрери, про которое можно сказать, и Лэпсли говорит своему "грейпфруту": "Добро пожаловать в Ад!" Роман очень кинематографичен, натуралистичен, наполнен яркими, объемными, метафорическими сценами - и это понятно, Маккрери - сценарист.
3.
Небольшое цирковое представление монстров. Один, изуродованный полимиелитом, копается в трупах, у другого синестезия, когда звуки и голоса имеют вкус, и не всегда приятный, третье существо раньше полиции почувствовало, что перед ним убийца.
Конечно, Маккрери хотел придать полицейскому расследованию "того, чего не должно было быть", красочности, сюрреалистичности. Первый монстр - женщина-патологоанатом, профессионал до мозга костей, профессионал настолько, что избегает кратких и точных формулировок, чем раздражает Лэпсли. Маккрери, злой кудесник, делает несчастного врача жертвой полиемиелита, превращая фигуру в вопросительный знак. Такой доктор Праути в юбке с горбом на спине и пузом беременной впереди.
Второй монстр - сам Лэпсли, об "изюминке" которого я уже рассказал. Монстр - в смысле "контрастного существа" по аналогии с контрастным веществом в медицине, высвечивающим признаки болезни: мощный интеллект при слабом здоровье. И чудовище в смысле чудовищного, запредельного одиночества, что, между тем, позволяет сосредоточиться на проблеме и не отвлекаться на общечеловеческие глупости.
Третий монстр - действительно зверь! Еще один классический безмолвный, но не беззвучный... И кто если не зверь может увидеть Зверя. Издалека. А уж число его пусть сочтет Лэпсли.
В общем, вот такой цирк монстров на службе полиции охотится за убийцей.
4.
Золушка, которая убивает Фею...
А вот здесь я ошибся в сказке. Французской сказке. Скорее Красная Шапочка убивает Бабушку. И пожирает Волка. И сама превращается в хищника.
Ну представьте. Дети в садочке, рядом бабушка обрезает кусты роз. Солнечный удар, волчьи ягоды или что-то другое, но бабушка вдруг вместо цветов обрезает внучке пальчики. Садовым секатором. Внучке, которая задавала слишком много вопросов. Из тех детей, которые остались в живых, один ребенок запомнил всё и не сошел с ума.
Вот сразу скажу - жизнь по изощренности превосходит самые невероятные ситуации в книгах. В книге только часть книги, остальное реальность. Один дедушка выпил какой-то гадости и спустил малолетнюю внучку, с которой до этого сидел в няньках, в мусоропровод. Девочка погибла. Газетная хроника...
Один дяденька увидел, как грузовик сбил школьника. Мальчик был пионером, в белой рубашке и красным галстуком. Мальчик, перед смертью, на глазах дяденьки бился в конвульсиях. И до того эти судороги взрослому понравились, что он испытал немыслимое удовольствие сексуального характера. Мальчика похоронили, а дяденька стал маньяком. И стал пытать маленьких пионеров, а после пыток убивать. Вешать на дереве. Потому что первое чувство не забывается и требует продолжения.
5.
На один балл занизил, так как автор засушил финал, в конце не проявил фантазии. А как она напрашивалась поиграть на нервах и окончательно сорвать крышу!
Жаль, что перевели пока один роман. Первый...
Да, всё шло к тому, что убийца элегантным финтом внесет коррективы в игру Лэпсли, в которую он играл против него острыми красно-зелеными фишками. Это был бы поистине выдающийся фокус. Но хичкоковский, давно апробированный. Для читателя это минус. Но, возможно, речь идет не об отсутствии фантазии. Просто Маккрери не проявил никакого интереса к фиктивной зрелищности и оставил меня в суровой правде жизни, в той правде, которую исповедует крепкий полицейский психологический триллер.
В этом романе мне понравилась мечта одного человека. Мечта убийцы. Чтобы ее исполнить, он убивал, но убивал не только поэтому. А чтобы исполнить мечту и остановиться, и больше не убивать, убийце нужно было всего лишь убить одного человека. Раздавил клопика - и стал другим человеком, вписался в общество. И мечта бы осуществилась, и убийства бы прекратились, и всем было бы хорошо! И всё бы рассосалось само собой, и не мучили бы Лэпсли, как иных головные боли, странные запахи. Сладкие, невытравляемые запахи убийств...
Жду перевода всей серии о Марке Лэпсли.
Добро пожаловать на форум «Клуб любителей детективов» . Нажмите тут для регистрации
Найджел Маккрери (Nigel Colin McCrery), английский писатель и сценарист, родился 30 октября 1953 года в Лондоне. Отец Найджела служил в ВВС (военно-воздушные силы), из-за этого бОльшая часть детства будущего писателя прошла в разъездах и путешествиях. Окончательно семья обосновалась в Тотоне, Ноттингемшир. Закончил колледж в Бистоне. В 1976 году женился и переехал в Западный Бриджфорд. В настоящее время не женат, имеет троих детей - Люка, Эмили и Ребекку.
